ХРОНИКИ

Это НЕ очередная пародия и НЕ очередное независимое продолжение. Это вполне самостоятельное произведение. Просто для облегчения его понимания проведены аналогии с книгами Дж.Р.Р.Толкиена.
Всякое совпадение имен, фраз и событий считать ЧУДОМ!!! и трижды возносить хвалу Илуватару ("Эру-Эр!").

Любое литературное произведение на русском языке
является плагиатом на словарь Даля и
БСЭ (Большую Советскую Энциклопедию)
Д.С.

Вначале был Эру, Единый. И сотворил Он Айнуров, Священных... И с их помощью сотворил Он Арду. И сказал Он "Эа!", что в переводе значит "Это есть!". И стала она быть.
Весь процесс создания Арды занял у Эру двадцать пять дней, а на двадцать шестой день отделилась от Его сущности часть, и не был больше Он Единым. Стало их двое - Илуватар и Мелькор, Черепаха и Жаба. И произошло великое деление Вселенной на Свет и Тьму, Добро и Зло.
Вот как это было.
Нарушилось изначальное равновесие и мир готов был погрузиться в Хаос. Но мудрый замысел Эру предусмотрел это.
Так пришел Амбрелиус.
Обычно он является в мир в виде старца с зонтом в руках и пытается примирить Черепаху и Жабу в их противостоянии. И хотя к его советам редко прислушиваются, одному ему ведомо, что было бы, если б он хоть изредка не посещал Арду.
Так вновь установился Порядок.

Это случилось во времена Третьей Аркезианской войны. Используя огневую мощь стран Морского союза, пятисоттысячная армия короля Куртуарии - Баберия Набожного десантировалась на северный берег Замберии, одной из самых богатых стран Зеленого континента, где по преданиям хранился Череп Святого Аркезия.
Король Баберий проявил себя грамотным тактиком и в кратчайшие сроки оккупировал почти всю территорию Замберии, за исключением некоторых горных районов. Аборигены, называющие себя Хайландарами, оказали столь яростное сопротивление, что потеряв около полутора тысяч голов, армия Куртуарии решила: "Нам есть чего терять!" и заняла оборону в близлежащих деревнях и постоялых дворах.
Решив отпраздновать удачную кампанию, король Баберий провозгласил себя Императором и в наспех сооруженном замке, - получившем имя в честь родного города короля - Нью-Бэдриме, закатил роскошный пир.
В числе первых на праздник освобождения Святой земли был приглашен и граф де Кендер, Великий магистр ордена Жабы - Д.С. За ним, как обычно, неотступно следовал молодой гиперборейский князь Дрю, в народе более известный как брат Асклепий - знаменитый подвижник и пророк, познавший Истину (к сожалению, никто так до сих пор и не узнал какую, а сам Дрю толком объяснить не может).

Как и всякий нормальный пир, этот подходил к своему логическому апогею. Сославшись на усталость, Император Баберий удалился в свои покои, и гости получили хорошую возможность посвятить оставшееся время себе. Напившись крепкого замберийского вина, гости вальяжно развалились (некоторые распластались) в своих креслах и полными сочувствия взглядами одаривали полуобнаженных танцовщиц, которые мужественно пытались выполнять свою работу не взирая на... ну, в общем, ни на что.
- Воистину! Святая земля, - ни с того ни с сего воскликнул Хрюдвиг, барон де Арви.
- Что верно, то верно, брат, - выговорил его сосед - Стартогий, рыцарь ордена Посоха,- только вот пресловутый Череп Аркезия никак найти не могут.
- Ну так... э-э-э... это... того... как его... исчут ведь. Хрюдвиг был несколько удивлен. В меру своих сил.
- Эй, рыцарь! - громко сказал Д.С. и встал, грозно сжимая в руке массивный серебряный кубок, - Уж не хочешь ли ты сказать, что...
- Что ты, что ты, - было видно, что Стартогий очень испуган, но тем не менее таланта проповедника не утратил, - Просто ходят слухи, конечно их распускают наши враги. И они обязательно будут выявлены и жесто...
- Короче! - оборвал его Д.С.
- Ах да. Так вот. В общем говорят, что никакого Черепа не существует. Будто это лишь старая бессмысленная легенда.
- А еще говорят,- голос доносился из затемненного угла зала, и лишь присмотревшись, Д.С. увидел говорящего. Это был паладин в полном доспехе черного цвета; забрало его было опущено, поэтому лица не разглядел никто, - что эту сказку придумали Верховные Волхвы. И выдумали, как видно, не просто так. Ведь счет награбленному здесь уже наверняка перешел на миллионы. А, святоша?
- А ты знаешь, что я могу с тобой сделать за подобное оскорбление? - почти нежно сказал Д.С.
- Со мной? Да ничего, - рассмеялся неизвестный, - А вот с ними,- и он обвел рукой в латной перчатке зал, - с ними тебе придется что-то сделать, когда они поймут, что вся эта война за миф выгодна одним Волхвам. Что...
- Довольно!- взревел граф и запустил кубком в паладина.
Но кубок каким-то непостижимым образом изменил траекторию и, ударившись в стену, застрял в ней, обсыпав паладина и рядом сидящих штукатуркой.
- Недурно,- с усмешкой в голосе сказал черный паладин. - Ну а мне пора, - добавил он и с тихим шипением исчез.

Оцепенение, повисшее в зале, стало понемногу спадать; люди зашевелились; кое-кто даже сделал попытку продолжить трапезу. Но тут заговорил Д.С.
- Клянусь!- он говорил тихо, но почему-то все его хорошо слышали, и никто не пытался перебить. - Клянусь, что мой меч не ляжет в ножны до тех пор,- и он оголил клинок, - пока я не найду Череп. И тебя вместе с ним, мой дорогой рыцарь. Именем Жабы!
В этот момент за окнами грянул гром, сверкнула молния и (впервые за несколько лет) из внезапно набежавших туч полил дождь.
- Видите! Жаба с нами! - вскричал Д.С. - Ну, кто со мной? На поиски святыни. Кто?
Он обвел горящим взглядом сидящих за огромным столом благородных рыцарей, баронов, графов, герцогов и князей, собираясь отобрать лишь лучших из великого множества добровольцев, желающих прославить себя в веках. И незамедлительно на его лице отразилось недоумение. Все сидели молча, опустив лица вниз. Кто-то притворялся пьяным, кто-то не притворялся; кто-то делал вид, что поглощен едой, кто-то не делал; кто-то мелодично насвистывал какую-то бульварную песенку... В общем никому не хотелось ехать куда-то к черту на рога, месить грязь, рисковать жизнью, иначе говоря - совершать подвиг. Магистр окончательно растерялся.
И вдруг.
- Я поеду, друг мой. Богоугодное ведь дело.
Да, это был Дрю.

Но, как бы там ни было,
многие собрались уходить.
Дж.Р.Р.Толкиен

А в это время в Валиноре гостивший там Илуватар оторвался наконец от палантира и сказал исторические слова:
- Так-так!
После чего сделал утреннюю зарядку, переоделся и сказал:
- Ну-ну!
Затем умылся, позавтракал и сказал:
- Ну раз уж так...
И с этими словами, на глазах у удивленных Валар, превратился в ослепительно белую комету с изящным хвостом и исчез в тумане.

- Пробил последний час Замберии!!! - отчаянно кривляясь и подвывая, кричал Блаженный Секир. - Вспомните пророчество Святого Аркезия! Жаба о девяти головах - ведь это Баберий и восемь его полководцев! Черное крыло дракона, что затмит небо Замберии - это черные плащи его легионов, заполонивших нашу родину!
Проходившие по улицам Нью Бэддрима люди, испуганно прятали свои лица под капюшоны и старались как можно быстрее миновать площадь.
- Пробил последний час!! - надрывался безумец. - Кайтесь, люди!!! Молите господа нашего Илуватара о том, что бы простил он грехи ваши. Ибо грядет день Страшного Суда, когда каждый предстанет пред очами Мудрой Черепахи и будет держать ответ за деяния свои.
На площадь выехала повозка, запряженная парой тяжеловозов. В ней стояла большая деревянная клетка. Четверо гвардейцев в черных с золотом мундирах, стянули Блаженного Секира с трибуны и, оглушив его древком копья, поволокли к повозке. Потихоньку стал собираться народ. Погрузив бесчувственное тело в клетку, гвардейцы, весело обсуждая какой-то эпизод из жизни высшего общества, поехали прочь.

Д.С. презрительно глянул им вслед и в очередной раз попытался закрепить на поясе свой меч. Он уже сожалел о данном сгоряча обете не вкладывать меч в ножны до выполнения своего квеста. А что делать?
Дрю бесстрастно взирал на все это, стоя рядом с уже оседланными лошадьми и терпеливо ждал, когда же наконец Д.С. завершит свои приготовления.
В конце концов магистр плюнул на обет и демонстративно, на глазах у всех провожающих, сунул меч в ножны, громко сказав: "Во имя Жабы!" Поэтому никто не посмел указать ему на столь вопиющее пренебрежение рыцарским кодексом. И впоследствии многие рыцари нарушали данные ими клятвы, ссылаясь именно на этот прецедент, учиненный графом де Кендером...
Устроившись поудобнее в седле, Д.С. посмотрел на небо, вздохнул: "Дождик бы сейчас", после чего воскликнул: "Ну, с богом!" и тронул поводья.

А в это время, где-то далеко на севере, близ берегов Ледяной земли, экипаж трехмачтового судна "Тортильер" отважно боролся с громадным морским змеем, который, впрочем, и не собирался нападать, а просто проплывал мимо. Корабельный маг возносил мольбы о помощи Илуватару. Как вдруг по небу пронеслась ослепительно белая комета. Едва не задев своим изящным хвостом несчастное судно, она развернулась в сторону Замберии и исчезла в тумане.

Дождь лил как из ведра. В сером унылом небе Замберии не переставая гремел гром, а изломанные стрелы молний, охваченные пироманией, бороздили его в поисках подходящей мишени.
Два всадника, опустив головы и предоставив выбирать дорогу лошадям, едут в непонятном направлении. Со стороны могло показаться, что оба они спят, но спал только один - Дрю. Д.С. же старательно вырезал что-то из дерева своим любимым скальпелем. Внезапно он вздрогнул, и, как бы очнувшись, огляделся кругом.
- Агоу, Дрю! - дернув за рукав попутчика воскликнул Д.С. - А куда нам ехать-то, как ты думаешь?
- Головой я думаю, - спросонья буркнул Дрю и приготовился снова уснуть.
- Да нет, я серьезно. Куда ехать будем?
- А-а. На север. Да. На север, - махнув рукой на восток, ответил Дрю и повернул коня в сторону захода солнца.
- Значит на юг, - заключил Д.С. и спрыгнул с лошади.
- Ты куда?
- Да так. Пообщаться с Жабой. А ты подожди меня тут - на перекрестке двух дорог.
Сонное выражение лица Асклепия сменилось на удивление.
- Ну одна ведет вперед, а другая - назад, - гордо произнес Д.С. и тут заметил, что все еще сжимает в правой руке скальпель, а в левой... А в левой была зажата маленькая деревянная черепашка, на которой было выцарапано слово из трех букв - Эру. Причем сам Д.С. не мог вспомнить, как у него это получилось.
- А-а-а. Чушь все это, - с горечью сказал он и швырнул черепашку в лужу.

Ослепительно белая комета с изящным хвостом со свистом разрезала экзосферу, термосферу, мезосферу, стратосферу, наконец, тропосферу и плюхнулась прямо в центр Зеркального озера, смертельно напугав короля гномов Дарина, любовавшегося своим отражением в воде.
Услышав громкое "Бултых!", Дарин прервал свое любимое занятие и, путаясь в длинной бороде, с удивительной для его комплекции скоростью, спрятался за один из прибрежных камней (камень был очень большой, наверное в детстве много ел). Спустя некоторое время он робко высунул из-за валуна голову и убедившись, что опасность по всей видимости миновала, вышел из-за камня и боязливо заглянул в озеро. Вновь увидев свое отражение и звезды, подобные короне над своей головой, он окончательно успокоился и предался своему любимому занятию с новыми силами.
Но его любимое занятие снова было прервано. Из воды, громко черепыхаясь, вылез Илуватар, таща за собой еще не совсем остывшую комету. Дарин хотел было опять испугаться, но потом передумал, слишком уж добродушным выглядело вылезающее из воды существо.
- Слышь, мужик! Ты че расселся-то, мать твою! Помог бы лучше!
Дарин сломя голову бросился на помощь Илуватару. Вытащив комету на песок, Эру стал оглядывать ее, огорченно цокая языком.
- А какой хвост был! Какой хвост! - сокрушался он. После окончательного сокрушения он переключил свое внимание на одежду, которая основательно промокла. Что бы быстрее ее высушить, Илуватар зажег нимб над своей головой. Однако тот почти не грел и в конец расстроенный Бог в сердцах плюнул на песок, где тотчас показались первые ростки Мэллорна.
- Кстати, мужик! А где это я? И что это за озеро такое холодное? Увидишь Ульмо - передай, что бы хоть иногда водичку-то подогревал. Тоже мне экономный нашелся. Так как ты говоришь это озеро называется?
- Я назвал его Зеркальным, господи, - ответствовал Дарин.
- Зеркальным, ну-ну, - пробормотал Илуватар и, вытащив зубами пробку, надолго приложился к металлической фляжке, невесть как оказавшейся у него в руках.
Внезапно он поперхнулся.
- Говоришь, это ты его так назвал? Кто ж ты тогда такой?.. Ах да, припоминаю. Кажется Барин. Или Варин? Или как там еще? - и вновь приложился к фляжке.
- Дарин, с вашего позволения.
- А, ну да! Конечно Гарин! - воскликнул уже не совсем трезвый Эру. - Как там твой гиперболоид? Не сломал еще? Ты смотри спички детям не игрушка!
И растянувшись на песке Бог уснул, подложив под голову все еще теплую комету.
Ровно через пятьдесят одну минуту Эру вскочил и недоуменно посмотрел на Дарина.
- Слушай, а ты как здесь взялся? Ты ж помер давно!
- Да нет. Я совсем недавно родился.
- Недавно?! А какой сейчас век?
- Точно не знаю, но примерно начало Первой эпохи.
- Первой!? - вскричал Илуватар. - Ох и занесло же меня! Как это я так подлатался-то так, а? Значит Д.С. еще не появлялся?
- Нет наверно, - пожал плечами гном.
Илуватар окончательно сник. Сев на песок он погрузился в раздумья. Дарин решил не мешать погрустневшему Богу и предпочел тихо удалиться. Он сходил в замок, отобедал, немного поспал, а ближе к вечеру вернулся к озеру. Выйдя на берег, Дарин застал Илуватара одиноко сидящим в тени Мэллорна.
Илуватар встрепенулся.
- Знаешь, мне пора, - он встал, стряхнул песок с ослепительно белого одеяния, бросил последний взгляд на уже бесполезную комету и... исчез в тумане.

Все еще шел дождь. Д.С. и Дрю молча ехали по дороге, ведущей вперед. Вскоре, сквозь шум ливня до них донеслись звуки гитары и губной гармошки. Потом чей-то голос запел что-то о дожде. Вот показался и сам исполнитель. Он устроился под большим раскидистым вязом так, чтобы не находиться под дождем и пел о нем, о дожде. Причем было совершенно непонятно - нравится ему это явление природы или же он ненавидит его всей душой. Впрочем, как Дрю, так и Д.С. заинтересовались его творчеством и остановились послушать.
Окончив петь, бард вопросительно взглянул на слушателей.
- Ну как?
Д.С. пожал плечами. Дрю вообще не обратил внимания на заданный вопрос и с увлечением разглядывал гусеницу, ползущую вверх по стволу дерева.
- Понял. Больше спрашивать не буду. Кстати, если вам туда, - и он неопределенно мотнул головой, - то нам по пути. Я надеюсь, мое общество не будет для вас утомительным.
- Хорошо,- сказал Д.С. и тронул поводья,- только не отставай.
- Эй, подождите. Может лучше переждать дождь? - закричал бард. Но поймав презрительный взгляд магистра потупился и сделал попытку оправдаться. - Я боюсь за гитару.
Дрю благосклонно посмотрел на певца и обратился к Д.С.
- Да ладно, что тебе стоит. К тому же и я промок до нитки.
Д.С. снова пожал плечами и посмотрел на небо. Ливень стих и из-за туч выглянуло солнце.
- Здорово! - воскликнул новый попутчик, - теперь можно и в путь. Правда у меня украли лошадь, но думаю вы не будете ехать слишком быстро. Кстати, меня зовут Мит Гален, но я предпочитаю Аглар.
- Нет коня? - сочувственно спросил Дрю, - Д.С., помоги человеку.
Тот в очередной раз пожал плечами, и из-за вяза вышла лошадь. Это был мерин неопределенного серо-зеленого цвета, и к тому же он хромал на обе задних ноги, но Аглар был рад и такому.
- Ничего, что без седла? - поинтересовался магистр.
- Все нормально. Не в первой, - ответил счастливый обладатель скакуна неизвестной породы, ловко запрыгивая на спину бедного животного. - Слушай, а как это у тебя получается? Ты что, волшебник?
- Да нет вроде, - ответил Д.С., - Бог я.
- А-а. Ну, тогда все понятно, - сказал Аглар, и они тронулись.

Продираясь сквозь густой туман, Илуватар упрямо шел к своей цели. И все бы ничего, но одна мысль, подобная осенней мухе, одолевала его. "А что если не успею? А что если опоздаю?" Тут Бог присел на какую-то корягу и заплакал. "А что если я уже опоздал?! Неужели все произойдет без меня? Ох уж эта проклятая временная петля, Жаба ее подери! Куда Валар смотрят! Да-а, запустил я Арду. Вот вернусь - займусь ими всеми всерьез. Трудно быть Богом. Неужели все-таки не успею? Неужели приду слишком поздно?"
В отчаянии он сорвал соломинку, сунул себе в рот и стал жевать. Вдруг его губы растянулись в улыбку. Он громко воскликнул: " Ага!" Потом разогнал туман и, увидев серое унылое небо, сказал:
- Ну вот я и дошел.

День отвратителен, поговорим
лучше о ночи.
А.Грин

Спустя несколько дней Аглар окончательно уверился в ненормальности своих спутников. За все время их совместного путешествия ни Дрю, ни Д.С. ни разу не слезли с лошади. Ели на ходу. Спали... Спал, в принципе, только Дрю (когда не ел). Д.С. же ехал, уверенно глядя вперед (Аглар не знал, что Д.С. спит с открытыми глазами). И все-таки Галену с ними нравилось. Тем более, что ехали они очень медленно и если выехать на несколько верст вперед, то можно было спокойно выспаться и поесть. Такое путешествие конечно выматывало, но, черт побери, Галену было грех жаловаться. Иногда Дрю просыпался и читал столь вдохновенные проповеди, что Аглар проникался ими до глубины души. И на их основе сочинял такие мелодичные баллады, что птицы со всей округи слетались послушать их а затем разнести по всему свету.
А держаться поблизости от живого Бога,- ну о чем еще можно мечтать?
Но, как бы там ни было, вечером девятого дня все уже были порядком измотаны, а в конце третей недели лошадь Галена пала. Д.С. настолько устал, что не способен был выговорить даже собственное имя (полное, разумеется). Поэтому ни о какой новой лошади думать не приходилось. А, так как близилась ночь, решили искать место для ночлега.
Они растянулись в цепь, и уже через несколько минут послышался удовлетворенный крик Дрю.
- Эй, идите сюда! Тут замечательная пещера.
Д.С. подъехал, соскочил с коня и бегло осмотрел вход и землю перед ним.
- Да, похоже апартаменты ничего себе, но клянусь Жабой, там кто-то есть!
Он обнажил меч и, шатаясь от усталости, вошел внутрь. Через несколько секунд до Дрю и Галена донеслось сонное: "Вот блин!" Они мгновенно оголили свои клинки и уже готовы были ринуться на помощь товарищу, как из пещеры весь в паутине вывалился Д.С.
- Не подумал, - сказал он. Затем порылся в седельной сумке, достал какой-то светящийся предмет и, направляясь к пещере, в ответ на удивленные взгляды спутников бросил: "У Фисбена спер".
Перед входом магистр подкинул предмет в воздух и легонько подул на него. Предмет полетел внутрь, Д.С. пошел за ним, замыкали Аглар и Дрю. Узкий коридор через несколько метров расширялся, образуя довольно вместительное убежище. Тут было тепло и уютно. И, на удивление, ни одной летучей мыши. Зато в углу кто-то был.
Присмотревшись, друзья увидели древнего старца, укрытого лохмотьями. Вторжение названных гостей потревожило его сон и сейчас он, со свойственной всем старикам грацией, кряхтя просыпался. Аглар заметил на полу кучу хвороста и уже возился с кресалом.
И вот костер разожжен.
Пламя осветило пещеру, ее хозяина, его изборожденное морщинами лицо, остроконечные уши, миндалевидные глаза...
- Будь я проклят, если это не эльф! - изумился Д.С. - Но почему старый?
Эльф и магистр еще с минуту изучали друг друга, а затем Д.С. с сомнением произнес:
- Кажется я тебя уже где-то видел.
И тут эльф преобразился. На его лице появилась гримаса ненависти, и он заговорил, постепенно повышая голос.
- Храни меня Илуватар! Князь тьмы? Проклятый Мелькор?! Неужели пришел этот день!? Я - Кирдан Корабел, Последний из Перворожденных, дал клятву сражаться против тебя и либо уничтожить, либо погибнуть в борьбе со Злом!!!
Он порылся в лохмотьях, извлек оттуда сверкающий, покрытый древними рунами клинок и, издав древний боевой клич: "Аийя, Эленион Энкалима!" бросился в атаку.
Д.С. тяжело вздохнул, нехотя поднял свой меч и принялся лениво отражать удары, которые один за другим наносил старый, но еще далеко не слабый эльф.
- Послушай, Кирдан, разве так у вас принято встречать странников? Я устал, хочу есть и спать, а ты, нарушая все законы гостеприимства, все пункты рыцарского кодекса и кучу статей конституции устраиваешь дуэль непонятно по какому поводу. Ну, нельзя же быть таким злопамятным. В конце концов, это просто неприлично.
Но последний из Перворожденных не хотел ничего слушать. Он хорошо знал коварство Врага. И Кирдан отчаянно фехтовал с именем Илуватара на устах.
- Ставлю десять куртуарских золотых против одной замберийской марки, что граф уснет раньше, чем эльф выбьется из сил,- с ухмылкой глядя на зевающего Д.С. сказал Гален.
Хитрый Асклепий принял ставку, и они поудобнее устроились на полу пещеры, с интересом наблюдая за поединком двух давнишних врагов.
Вскоре Кирдан начал уставать. Это было видно по тому, как тяжело он дышит, с каким трудом поднимает свой меч. Однако и Д.С. был отнюдь не в лучшей форме. Он действительно готов был уснуть. Клинком он орудовал крайне вяло и, казалось, лишь чудо помогает ему в последний момент перехватывать удары противника. Вдобавок ко всему граф постоянно зевал, что очень мешало ему адекватно оценивать действия эльфа.
Бой продолжался всю ночь.
Аглар и Дрю оживленно спорили о диалектическом соотношении музыкального искусства и искусства приготовления диетической похлебки из плодов Мэллорна. Главным аргументом барда в этой дискуссии было то, что у Мэллорна вообще нет плодов, но переспорить Дрю было невозможно.
Д.С. и Кирдан по-прежнему сражались, причем ни один из них так и не достиг какого-либо перевеса. И когда первые лучи солнца позолотили своды пещеры, эльф, не в силах больше поднять меч, в изнеможении свалился на пол. Одновременно с ним упал и Д.С., который тут же уснул.
Отсчитав пять монет, Гален присоединился к ним. Дрю остался сторожить.
Так прошел весь день и вечер. А ночью над степью стал сгущаться туман.

Ночь. Вязкая замберийская ночь. Где-то одиноко поет цикада. На заднем дворе кто-то лениво палит из базуки. В соседней комнате без устали звонит телефон.
"Что за бред?"- подумал Д.С. и проснулся.
Он обвел взглядом пещеру. Костер давно погас и теперь единственным источником света являлся шарик Фисбена. Кирдан без сознания лежал в дальнем углу, заботливо связанный. "Наверное Дрю постарался", - пробормотал Д.С. Гален мирно спал, растянувшись на еще теплых от костра камнях. Дрю отсутствовал.
- Странно,- сказал Д.С. и, подозвав шарик, направился к выходу из пещеры.
Туман сгустился настолько, что на расстоянии брошенного камня уже нельзя было сказать с уверенностью - то ли это дерево, то ли какое-то диковинное животное.
Близился рассвет и Д.С. решил спрятать шарик назад в сумку, попутно доставая остатки провизии. "Надо будет заняться охотой, а то даже Дрю плохо придется", - думал Д.С., разглядывая небольшой ломоть черного хлеба и горсть рисовой крупы. Он уже собрался вернуться в пещеру, как вдруг поблизости раздались громкие черепыхания на давно забытом на Арде языке. К сожалению, Д.С. помнил его, и он так же знал, с кем ему сейчас предстоит встретиться.

Последние лучи уходящего солнца нежно гладили склоны горы Палан-Руд.
- Ваше величество, уже поздно. Пора в лагерь,- сказал слуга, трогая Паркония за плечо.
Экс-король Замберии, а ныне изгнанник, поднял голову и в последний раз окинул взором бескрайние просторы своей родины.
- Пойдем, Сарти,- сказал он, тяжело вздохнув. И, обняв за плечи своего верного слугу и товарища, побрел вниз, туда, где виднелись огни походных костров.

Д.С., полуулыбаясь, наблюдал как из молочно белого тумана появляется Эру. Увидев Д.С., Илуватар весело рассмеялся, а затем, памятуя, что тот не любит рукопожатий, крепко его обнял.
- Д.С.! Сколько лет, сколько зим! Черт побери, несколько веков не виделись!- воскликнул Эру.
- Да,- все так же полуулыбаясь, ответил Д.С.
- Хотя каких веков? Два тысячелетия!
- Да,- сказал Д.С.
- Ну, рассказывай. Как ты поживаешь? И вообще, как дела? Я слышал, - ты ввязался в крутую авантюру?
- Да,- ответил Д.С.
- Череп Аркезия?
- Да.
- И черный паладин?
- Да.
- А зачем они тебе?
Д.С. пожал плечами и тяжело вздохнул.
- Что, скучно?
- Да,- ответил Д.С.
- Эх. Как я тебя понимаю. У нас ведь в Валиноре, тоже делать практически нечего. Вот, давеча, Манвэ...
Чувствуя, что Илуватара сейчас понесет, Д.С. растормозился.
- Да ты проходи, не стесняйся. Сейчас завтракать будем,- и он показал свои скудные запасы, - Тут тебя дружок твой дожидается. Перворожденный. Прям из кожи вон лез, желая угодить. Связать пришлось. Ты бы с ним поговорил, а я пока... - и с этими словами, вручив Илуватару хлеб и рис, Д.С. скрылся в тумане.
- Плагиатор, - пробормотал Эру и зашел в пещеру.

Д.С. не пришлось долго бродить в одиночестве. Немного отойдя от пещеры, он увидел Дрю, сидящего спиной к нему.
- Оу, Д.С.! Иди сюда, - не оборачиваясь воскликнул Дрю. - Я тут кое-что нашел.
Приблизившись, Д.С. увидел находку. Это были следы кроссовок.
- По твоим рассказам, - сказал Дрю. - Только одно существо способно оставлять подобные следы.
- Да. - ответил Д.С. - И, по-моему, нам пора уходить.
Слева послышался звук раскрываемого зонтика.
- Уходим, уходим... - запел Дрю.
- Я схожу за лошадьми, а ты задержи Амбрелиуса. - произнес Д.С. и бросился к пещере.
- Встретимся в карьере! - крикнул ему вдогонку Дрю.

Бутыль становилась все легче и легче.
- Ну что, Сарти, давай по последней, - сказал Парконий.
- Как скажете, ваше величество, - согласился слуга и наполнил кубки.
- Скажи, Сарти, ведь мы еще вернемся? - спросил бывший король.
- Обязательно вернемся, Ваше величество, - грустно отвечал Сарти.
- Ну, будем здоровы! - Парконий залпом осушил кубок и махнул рукой. - Наливай!
- Эх, Сарти, Сарти... - проговорил король и смахнул ладонью набежавшую слезу. - Ведь мы обязательно вернемся!?
- Конечно, ваше величество, - печально сказал верный слуга.
- Тогда, будем здоровы!
Выпив, Парконий громко стукнул пустым кубком по столу, издав при этом какой-то сдавленный гортанный звук.
- Если бы ты только знал, Сарти... Эх, да что там говорить! Наливай, черт тебя подери! Ведь мы вернемся? Отвечай, когда тебя спрашивает твой король!
- Как будет угодно вашему величеству.
- Четче отвечай, твою мать! Четче!!
- Так точно, ваше величество! - проорал Сарти.
- Ну, так будем здоровы! - запинаясь, сказал король и, выпив, тяжело рухнул под стол.
Рядом, в заброшенной эльфийской гавани, стоял потрепанный временем драккар, который должен был отвезти короля и остатки его дружины в далекую и дикую страну Гиперборею. Где-то, в одном из шатров, над ворохом своих платьев рыдала королева. В Нью-Бэдриме на площади жгли портреты королевской семьи...

Подобравшись к пещере, Д.С. стал отвязывать лошадей. "А как же Гален?" - мелькнуло у него в голове, - "Надо бы предупредить". Но новой встречи с Эру совершенно не хотелось, да еще эльф этот…
Тут что-то заставило его сунуть руку в карман, где он нащупал...
Кольцо.
Воспоминания бурным потоком накатили на Д.С., закружили его в кипящем потоке имен, событий. Древняя жажда крови, всепоглощающий нигилизм, старые обиды, невыполненное домашнее задание. Все это было готово снести, сокрушить, раздавить разум Д.С., но он выстоял и, справившись с чувствами, надел Кольцо на мизинец левой руки, враз став невидимым для всех (за исключением разве что себя и, конечно, Томми).
Тихо прокравшись в пещеру, магистр застал Эру, Кирдана и Галена, сидящих в обнимку у заново разведенного костра. По кругу ходила металлическая фляжка. Все были веселенькие. "В общем, полный день рождения", - подумал Д.С., подходя к Аглару.
- А Перумов - гад! - выкрикнул Кирдан. - Я ему грю: ну как же так, мы ж эльфы? А он мне: ну и что, я ведь тоже не гном.
Илуватар и Гален попадали от смеха.
- Ну вот, и эти туда же, - обиженно промямлил Кирдан и стал что-то гневно доказывать Илуватару.
Д.С. в это время подполз к Аглару и, похлопав его по щекам, тихо позвал по имени.
- Д.С.! - радостно вскричал Гален. - На, выпей с нами! А... А ты где ваще?
- Тут я, тут. Только тс-с-с, Илуватар услышит.
- Да хто такой этт ваш Илюватар! Да я ему шас...
Д.С. зажал Галену ладонью рот и быстро зашептал в ухо.
- У меня мало времени. Надо уходить. Если хочешь - пошли с нами, - на что Аглар интенсивно замотал головой. - Как хочешь. Я просто предупредить зашел. Если что - там все будем. Счастливо оставаться!
И под громоподобный хохот Илуватара Д.С. покинул пещеру. Вскочил на свою лошадь, взял в руки поводья коня Дрю и пустил их в галоп. Отъехав от пещеры, Д.С. снял с пальца Кольцо и подкинул его в воздух, мысленно придавая ему ускорение.
- Надеюсь в Ничто до него никто не доберется, - задумчиво пробормотал он и продолжил свой путь.

Моранар позвонил в золотой колокольчик. Незамедлительно, дверь в его кабинет открылась, и на пороге появился заспанный лакей.
- Кагава, свяжись с Такамори, скоро потребуются его услуги.
Лакей кивнул и удалился.
- Скоро. Очень скоро, - повторил Моранар, потирая руки.

Основная трудность для Д.С. состояла в том, что он не знал, какой карьер имел в виду Дрю. Поэтому, проскакав мили полторы, он слез с лошади, порылся в сумке и достал карту Замберии, подаренную ему самим Императором. "Если заблудишься, - говорил тогда Баберий. - То загибай угол и иди по азимуту".
Д.С. повертел карту в руках, выбирая, какой бы угол загнуть. Выбор пал на правый верхний (хотя, зная познания Д.С. в географии, можно предположить, что это был все же нижний).
Загнув угол, Д.С. посмотрел под ноги. Там ничего не изменилось. Он попробовал загнуть другой угол. С тем же результатом. Когда все углы были загнуты, а азимут так и не появился, граф, отбросив карту, сел на землю и в отчаянии засмеялся.
В таком состоянии его и нашел Дрю.
- Ты чего? - спросил он.
Д.С. молча встал, отряхнулся, вскочил в седло. Дрю тем временем присел рядом с картой, бережно расправил загнутые углы, поднял и принялся внимательно изучать.
- А ведь мы недалеко от Тузырного. Может заедем? Пополним запасы еды, заодно и дорогу разузнаем.
Д.С., все так же молча, спрыгнул с лошади, подошел к Дрю, вырвал карту у него из рук. Долго вертел ее в руках, пытаясь хоть что-нибудь понять в этих черточках, палочках и пятнышках. В итоге плюнул на это бесполезное занятие и, свернув пергамент в трубочку, сказал, протягивая его Дрю.
- Тебе и карту в руки. Кстати, как там Амбрелиус?
- Не знаю.
- То есть?
- Когда ты ушел - я последовал за тобой.
- Но я же тебя просил...
- Но ты ведь не знал, какой карьер я имел в виду...

Там, где воют бодунные духи,
Где похмелье - как года пора,
Где "упса" так и просится в руки,
Там меня ты отыщешь с утра.
Д.С.

Илуватар тоскливо бродил по берегу Темного Бодунного Болота и кидал комьями грязи в лягушек. Он был зол на себя за вчерашнее послабление. Он был зол на Д.С. за то, что тот снова сбежал, даже не попрощавшись. Он был зол на всех.
- А ты чего уставилась, жаба? - крикнул Илуватар очередной лягушке и уже приготовился запустить в нее землей, как вдруг та, посмотрев на него из-под лежащих на голове передних лапок, обиженно, но вполне человеческим голосом, произнесла:
- Сам жаба.
Илуватар замер. "Послышалось". - подумал он и снова замахнулся.
- Что, думаешь послышалось? Не узнаешь? - грозно сказала лягушка и встала на задние лапки, при этом передние так и остались на голове.
"Все. Пора завязывать" - подумал Илуватар, а вслух произнес:
- А что, должен? - и вполне натурально повел бровями.
- Ну вот. Я так и знала, что этот Эру - тупой. Я, - тут она раздулась как самая настоящая жаба, отчего Илуватара бросило в дрожь. - Царевна Лягушка Бодунная-и-не-только ибн Поля!!!
- А-а-а, да-да-да. Что-то такое припоминаю. Это значит, я теперь должен тебя поцеловать и взять в жены.
- Вот еще, - квыркнула ибн Поля. - Это если бы ты был без ноги, или хотя бы больной раком. Тогда - да. А так - с тебя чашка кофе и можешь спокойно уходить.
Илуватар облегченно вздохнул и осторожно, чтобы не спугнуть бабочку, присевшую на его плече, пошевелил левой рукой. Перед Лягушкой материализовалась чашечка горячего черного кофе без сливок.
- Может, сахара? - спросил Эру, и, получив отрицательное поквакивание, исчез в тумане.

Пьет из реки, смотрит с холма
Ищет в песке ночную звезду
Ту, что с небес упала вчера
В жарком песке в медленный день
Б.Г.

Д`анк спустился с холма, где грелся под жаркими лучами полуденного солнца; пробежал между деревьями. На мгновение остановился у кроличьей норы; замер, принюхался. Фыркнул и молнией взлетел на верхушку сосны. Вцепившись когтями в самую верхнюю ветку он застыл в причудливой позе внимательно слушая ветер. Внезапно он встрепенулся. "Четырнадцать, четырнадцать, четырнадцать..." Стучало у него в висках.
Д`анк засуетился, задрожал от напряжения. Ветка под ним начала ритмично раскачиваться из стороны в сторону. "Четырнадцать, четырнадцать, четырнадцать. Пора!" - решил Д`анк и отпустил ветку.
У самой земли он расправил свои кожаные крылья и взмыл в высь. Сделав несколько кругов над лесом, он издал низкий гортанный крик, и стремительно ринулся в сторону тракта.

Кровавый глаз солнца медленно закатывался за горизонт. Два всадника не спеша подъехали к воротам Тузырного.
- Стой, кто идет? - как всегда в таких случаях, крикнули им со стены.
- Затрудняюсь ответить! - как обычно в таких случаях, крикнул в ответ Д.С. Наверху оживленно зашептались. Д.С. в это время спрыгнул с лошади, открыл ворота, зашел сам, впустил лошадей и Дрю, закрыл ворота, вскочил в седло и они продолжили движение.
- А зовут-то как? - наконец заорали со стены.
В ответ послышалось молчание.

Решив не ломать голову над выбором гостиницы, друзья отправились, по предложению Асклепия, прямо во дворец тутошнего наместника Куртуарии Ли.
Хозяин сам открыл двери и, увидев, кого именно привела к нему на порог судьба, радостно вскричал:
- Дрю!? Какими ветрами?! Проходи - проходи, ты как раз вовремя!
- А что, кто-нибудь умер? - нахально влез граф.
- Да нет, - смутился Ли. - Я имел в виду, что вы как раз к ужину. Стол, правда уже накрыли, но я позабочусь о лишних приборах. Надеюсь, Асклепий, ты и твой друг не против откушать со мной?
- Разве я когда-нибудь отказывался от угощения? - снова встрял Д.С.
- На своем веку не припомню, - как мечом отрезал Ли.

Тем не менее ужин прошел в теплой дружеской атмосфере. Было выпито много вина и рассказано немало историй, а когда стол опустел, Ли произнес:
- Вуаля! А теперь в постель. Ваши комнаты на втором этаже. Вен! - крикнул он мальчику-пажу. - Проводи гостей. Да, еще. Забыл вам сказать. За последнее время у меня тут поселилась парочка привидений. Я-то к ним привык, а вот гости иногда пугаются. Короче, если что - кричите. Они боятся, когда на них кричат. И э-э-э... спокойной ночи, - и добавил чуть слышно, - если повезет.
Как оказалось позже: привидений не было разве что в обеденном зале.
- Парочка? - злился Д.С., отталкивая с дороги очередную неприкаянную душу. - Значит - это парочка! Интересно, сколько тогда в его понимании пять?
Вен шел впереди, поэтому роль успокоителя легла на плечи Дрю.
- Ладно тебе, - вещал он, - сейчас придем,- я тебе чай сделаю.
- Чай?
- Чай.
- С лимоном?
- С лимоном.
- Чай с лимоном?
- Да с лимоном, лимоном.
- Ну, тогда ладно, - удовлетворенно вздохнул Д.С. и успокоился.
Добравшись до своих апартаментов и накричав на призраков, рывшихся в их вещах, друзья плотно закрыли дверь и приготовились чаевничать. Но, видимо, сегодня был понедельник...
Сначала явились две души, бывшие (судя по беретам) художницами. Не обращая внимания на крик, они принялись наперебой расспрашивать Дрю о его новых открытиях в сфере разума и покинули комнату лишь поздно ночью, вспомнив про каких-то методистов.
Затем, так и не дав уставшим путешественникам сделать ни единого глотка, в комнате материализовалась молодая девушка в народной замберийской сорочке.
- Идите за мной, - нежным певучим голосом сказала она. - Я вам кое-что покажу.
Соратники не смогли отказать столь очаровательному созданию и она повела их по коридорам дворца.
Миновав несколько поворотов и поднявшись на третий этаж, товарищи заметили, что остались в одиночестве. Не до конца понимая, что же все-таки произошло, они еще с минуту побродили по дворцу, а потом Д.С. вскипел.
- Да что это в конце концов такое?! Да я от этого поганого дворца камня на камне не оставлю!!! Да я...
- А как же чай? - вкрадчиво произнес Дрю, видя, что дело приобретает кровавую окраску.
- Чай? - словно во сне повторил Д.С.
- Чай.
- С лимоном?
- С лимоном, с лимоном. Пошли, он наверняка еще теплый.
Добравшись до своих апартаментов, они плюхнулись на кровать, схватили по чашке и только поднеся их к губам, заметили необычную легкость посуды.
Чашки были пусты...

- Надеюсь, это покроет расходы, - говорил Д.С., протягивая Ли увесистый мешок с золотом. - Я вчера немного погорячился. Простите.
- Да ладно уж. С кем не бывает, - сказал Ли, пряча золото поглубже за пазуху.
Невдалеке, виновато опустив головы, стояло сотни полторы уже бездомных призраков. Лучи утреннего солнца, проходя сквозь их тела, приобретали удивительный фиолетовый оттенок и Дрю, сидя на остатках ступенек, получал удовольствие от созерцания этого явления.
- Знаешь, Ли, - вдруг произнес Дрю. - Мы ведь к тебе за советом шли. Тебе известен кто-либо, кто мог бы нам помочь в поисках Черепа.
- Конечно, известен. Вон, видишь, башня? - и он указал рукой куда-то за стены города.
- Нет, - честно признался князь.
- Так вот. Там живет великий маг и прорицатель Витьков. Он вам может помочь. А может и не помочь. Но сходить к нему все равно надо. Мудрый он. Вот.
Повисло неловкое молчание.
- Ну-у... Вы это... Заходите еще, - нарушил его Ли.
- Да, мы... Это... Может быть, - поддержал его Дрю.
- Вы там долго еще? - прервал их беседу Д.С.
- В общем, мы пошли. - Сказал Дрю.
- Счастливо! Да, еще. Забыл вам сказать. Тут в окрестностях пяток разбойников шатается, так что - будьте поосторожней.
Д.С., уже знакомый с познаниями Ли в математике, лишь сдержанно кивнул.
- Да ладно, - профилософствовал Дрю, и они пошли по направлению к башне великого мага и прорицателя Витькова.

Моранар долго стоял и смотрел на пленника, закованного в тяжелые стальные кандалы.
- Любопытно, - наконец сказал он. - Похоже, что перед нами последний из эльфов, величайшего народа, бывшего на земле первым. Кстати, Гортхим, распорядись, чтобы приготовили все, для изготовления мумии. Я помещу ее в свою кунсткамеру на самое видное место. Забавно, все же, наблюдать конец последнего из первых. Хотя, кто знает, сколько еще их таких скрывается по лесам. А теперь объясни мне, какого черта я приперся сюда смотреть на это живое ископаемое?
- Господин, - отвечал пораженный странной логикой своего повелителя Гортхим. - Мы следили за черным графом и гиперборейцем, но потеряли их где-то в степи. Тогда нам пришлось подключить к делу Д`анка. Он вывел нас к пещере в предгорьях Эред Морин. Там след обрывался. Видимо не обошлось без колдовства. В пещере мы обнаружили следы попойки и вот этого старика. Я решил, что будет лучше если вы его сами допросите.
- Ты правильно поступил, Гортхим, - сказал Моранар. - Приведите-ка его в чувство.
Эльфа окатили холодной водой из ведра. Он тут же пришел в себя и поднял голову. Моранар, сквозь прорези в черной маске, взглянул в лицо пленника и пораженно прошептал:
- Не может быть.
- Все вон! - крикнул он на стражников, придя в себя.
Слуги почтительно попятились к выходу.
- Я сказал - все!! - рявкнул Моранар. Палач и его помощники торопливо вышли из камеры. Моранар поплотнее притворил дверь и приблизился к пленнику.
- Неужели это ты, Кирдан?
- Да, это я. Но кто ты такой?
Моранар снял маску.
- Узнаешь ли ты меня, хранитель Серой Гавани?
Кирдан долго молчал.
- Да, я узнал тебя, - сказал он наконец. - Ты - Палландо, один из Итрин Луин, Синих Магов. Ты и Алатар ушли вместе с Караниром на Восток. Но Каранир вернулся, а вы - нет. И никто никогда больше о вас не слышал.
- Каранир предал нас. Он перешел на сторону Врага. Алатар погиб, мне удалось спастись. Но это долгая история, - сказал Моранар и надел маску. - Мы поговорим об этом позже. А пока... Я рад тебя видеть, Кирдан.
Выйдя из камеры, он подозвал к себе Гортхима.
- Снимите цепи с моего друга Кирдана.
- Вашего... друга? Я не ослышался?
- Ты не ослышался. Устройте его в комнате для гостей рядом с моими покоями. Он ни в чем не должен нуждаться. В разговор не вступайте, на вопросы не отвечайте. Ты все понял?
- Да. Могу я приступать к выполнению?
- Приступай, - сказал Моранар и выдохнул:
- Похоже, что с мумией придется немного подождать.

Это, конечно, банально, но…
Неизвестный автор

Д.С. шел, прорубая себе дорогу мечом сквозь бесчисленную армию бандитов, преграждавших дорогу к башне мага. Рядом, орудуя своим клинком с грацией самки богомола, поедающей своего супруга, плелся Дрю. Они не спешили. У них была тяжелая ночь и теперь они расслаблялись.
- Послушайте, князь, - разрезав очередному нападающему пояс так, что штаны сползли тому на колени, сказал Д.С. - А вам не кажется, что все это несколько абсурдно?
- Кажется, граф. Но если мы в ответ будем только креститься, то нам так и не удастся попить чаю.
При упоминании о чае Д.С. нахмурился. Передних атакующих как ветром сдуло. Задние еще не совсем вникли в перемены, происходящее вокруг них, но уже бросали оружие и с криками о помощи неслись со всех ног к ближайшим укрытиям.
- Ну вот, все испортил, - расстроился Дрю.
- Сам виноват, - огрызнулся Д.С. и, бросив меч в ножны, быстро зашагал в сторону башни.
Внезапно он остановился. Из кустов близ дороги шумно выбрался маленький медвежонок; за ним, не отставая ни на шаг, бежал поросенок.
- Да! - неожиданно сказал медвежонок и почесал голову.
- Что, Винни, опять перхоть? - пропищал поросенок.
- Нет, - ответил тот. - Опилки, - и скрылся в кустах с другой стороны дороги, распевая что-то про пищалки, пыхтелки и другие неведомые предметы обихода. Поросенок скрылся следом, весело хрюкоча.
- Что-то мне это все напоминает, - задумчиво пробормотал Д.С. Его подозрения усилились еще больше, когда тропинка привела их к так называемой "башне". Это оказался невысокий деревянный домик. Слева над входом висел колокольчик без шнурка, справа - дощечка с надписью "Витьков". Чуть ниже, через тире, кто-то дописал другое слово, но ветер и дождь не оставили ему никаких шансов. К счастью, Д.С. помнил это слово, так как сам когда-то его и написал.
Дверь в домик открылась, и чей-то усталый голос произнес:
- А-а, это ты.

Пройдя по узкому коридору, Д.С. и Дрю оказались в маленькой комнатке, всю мебель в которой составляли кровать, табурет и стол. За столом, глядя на светящийся стеклянный ящичек, сидел Витьков и стучал по деревянной дощечке. Рядом со светящимся ящичком ("монитор", - вспомнил Д.С.) стоял чугунный котел, от которого к монитору шли различные трубочки и змеевики. Вся эта система громко пищала, тряслась и, время от времени, выбрасывала в воздух клубы едкого дыма.
- А здесь все по-прежнему, - сказал Д.С.
- А вот и не все! - воскликнул Витьков. - Я себе модернизацию сделал. Смотри!
Он притронулся рукой к котлу, и из него выползла полочка. Витьков выдвинул один из ящиков стола, взял оттуда металлическую пластину, покрытую светящимися рунами, и положил ее на полочку. Снова поскреб ногтем по котлу, - полочка въехала. Через несколько секунд котел начал издавать протяжные звуки, чем-то похожие на крики павлина, а стеклянный ящичек засиял всеми цветами радуги.
- Здорово, да? - радостно всхлипнул Витьков.
- М-м-г, - скептически ответил граф.
- Ну и ладно, - обиделся маг.
- Я сейчас, - добавил он и вышел из комнаты.
Д.С. присел на кровать, рядом с уже спящим Дрю, и погрузился в раздумья.
Через минуту где-то в доме хлопнула дверь, и Витьков грозно сказал:
- Чайник, закипишь - позовешь!
Магистр еще не успел удивиться, а Витьков уже сидел на табуретке и стучал по дощечке.
- Щас чаек подойдет, - весело сказал он.
И тут Д.С. увидел... мышь. Она была привязана за хвост к котлу и при каждом ударе Витькова по доске, подмигивала то левым, то правым глазом.
- А мышь-то зачем мучаешь? - не выдержал магистр.
- Ты имеешь в виду модулятор вероятностей?

До Трех Роз путники собирались добраться до конца месяца. Именно там и тогда, если верить Витькову и его модулятору, они смогут получить необходимую помощь. Ну а так как расстояние до города не превышало 20 километров, а до конца месяца было еще две недели, то они не торопились.
Приближалась ночь. Ловя последние лучи солнца, Д.С. сидел на самом высоком дереве поблизости и осматривался. Он присмотрел одну хорошую полянку минутах в пяти ходьбы отсюда и уже собирался спускаться, как вдруг ветка под его ногой треснула, и он стал падать.
"Опять", - расстроился Д.С. и, сломав по дороге еще несколько веток, с хрустом ударился об землю и... умер.

Где-то в Валиноре, сидя за обеденным столом, Эру схватился за сердце. Валар, кто как мог, бросились на помощь своему повелителю, но тот властным жестом остановил их, сказав:
- Ничего-ничего, просто старею.
Затем встал и, глядя невидящими глазами куда-то вдаль, удалился в свои покои.

Моранару не спалось.
Не в силах преодолеть волнение, охватившее его при встрече с Кирданом Корабелом, он откинул покрывало и встал с широкой кровати. Выйдя на балкон, он посмотрел на сумрачные очертания Эред Морин. И ему вспомнилась Серая Гавань, отроги Эред Луин, плеск волн, отходящий от берега белоснежный корабль. Как стояли они на берегу Залива Луны, не в силах отвести взора от корабля, возвращающегося на Запад, в благословенный Аман...
Как давно это было. Каким наивным он был в те годы. Как горды они были сознанием важности своей миссии. Итрин Луин звали их. Он - Палландо и его старший брат Алатар - посланники валы Оромэ. И цвета морской волны были их одежды - цвета мечты и надежды. Ведь именно надежду несли они народам Средиземья.
...

"Палландо, Палландо, где брат твой Алатар?" - послышалось ему. Он вздрогнул, по спине неприятно поползли мурашки.
...

- Алатар! Послушай, брат! Неужели ты не понимаешь меня? Ведь мы всегда были с тобой заодно. Почему же сейчас ты отвергаешь меня?
Алатар стоял, пристально глядя в глаза брату.
- Нет, Палландо, я не иду с тобой.
- Но почему?! Неужели ты всерьез веришь этим бредням? Идем с нами!
- Нет.
- Что ж, - в голосе Палландо зазвучали стальные нотки. - В таком случае, прощай Алатар.
- Прощай, Палландо, - грустно вымолвил Алатар и, опустив голову, медленно побрел к своей лошади.
Стрела с черным оперением со свистом разрезала воздух и вонзилась ему между лопаток.
- Прощай, Алатар, - повторил Палландо и опустил арбалет.
...

- Выпускайте Такамори, - все еще находясь под грузом воспоминаний, вскричал Моранар, когда на звон колокольчика вошел Гортхим. - Немедленно. И пусть ждет.
- Как прикажете, - ответил с поклоном слуга и удалился, видя, что его хозяин не в себе.

Д.С. глубоко вздохнул и открыл глаза. И снова на него нахлынули раздумья о том, зачем он втиснул себя в эту смертную оболочку? Не проще ли принять свою божественную сущность, найти этот гребаный Череп, надавать по одному месту этому черному рыцарю и удалиться на покой куда-нибудь в Пески Запределья. И снова он убедил себя в том, что это было бы слишком просто. А ведь все свое существование, Д.С. только тем и занимался, что усложнял его себе. Так почему теперь он должен делать исключение?
И с трудом отлепив себя от земли, он поковылял к Дрю.
- Пошли, - сказал Д.С., когда добрался до него.
- Куда? - не открывая глаз, спросил Асклепий.
- Тут недалеко поляна есть, - землянку выроем. Можно будет недельку потусоваться.
Дрю открыл глаза и с недоверием глянул на магистра.
- Чем выроем? Ведь все в Тузырном осталось после твоих приколов. У тебя ведь даже скальпель забрали.
Но Д.С. это, видимо, не беспокоило. Он уже ломился сквозь чащу, жутко скрипя суставами. Князь вздохнул и пошел следом.

- Ну и как ты собираешься рыть? - спросил Дрю, как только вышел на поляну.
Д.С. не ответил. Он дотащился до какого-то пенька, рухнул на него и что-то забубнил.
Над поляной сгустился мрак и леденящий душу голос произнес:
- Что прикажешь, о, Повелитель Тьмы?
- Да брось ты, - вздохнул Д.С. - Лучше помоги.
И тотчас посреди поляны образовалась глубокая яма, которую затем накрыли вырванные с корнем деревья.
- Что-нибудь еще, о Моргот? - снова тот же голос из тьмы над поляной.
- Слушай, перестань, а, - казалось, Д.С. что-то мучает. - Я уже давно отошел от дел, а ты меня все подкалываешь. Но если тебе нетрудно, то, пожалуйста, сваргань чего-нибудь поесть. Я только что пережил пару неприятных мгновений и ужасно хочу кушать.
Заполыхал костер и над ним, на вертеле, появился освежеванный олень.
- Спасибо, - искренне сказал Д.С.
- Все для тебя, - на этот раз голос звучал как-то с извинением.
- Ты если хочешь оставайся, - сказал Д.С., хотя наперед знал ответ.
- Ты знаешь, что я отвечу, - произнес голос и мрак рассеялся.
- Ну и кто это был? - спросил невозмутимый Дрю.
- Да так, балрог один. Мы с ним в детстве такое творили... задумчиво произнес Д.С. и подсел к огню.

В западном полушарии солнце клонилось к закату. "Скоро восход" - подумал Д.С., находившийся в восточном (полушарии). Он так и просидел у костра всю ночь, предаваясь воспоминаниям о безвременно ушедших днях. Но вот он встал, потянулся, немного походил вокруг. Остановился. Сложил руки на груди и несколько минут смотрел на звезды. Потом вздохнул и вернулся к огню. Пламя упорно не хотело гаснуть, из последних сил цепляясь за жизнь. Д.С. долго смотрел на него но оно все не сдавалось.
"Может дождик вызвать" - подумал магистр. Но решил, что не стоит и просто зачерпнул пригоршню воды из лужи и залил огонь.
Так наступило утро.

Из землянки вылез Дрю. Зевнул, почесался и целеустремленно направился в лес. Д.С. без лишних слов забрался в землянку и уснул. Он предвидел бурные события и хотел как следует отдохнуть после смерти.

Д.С. выбрался из землянки. Ярко светило солнце, щебетали птицы, шелестела листва. Посреди этой идиллии на невысоком пне спиной к магистру, спрятав лицо в ладони, сидел Амбрелиус.
Д.С. подошел к нему и положил руку на плечо. Амбрелиус вздрогнул и поднял голову. Стало видно, что он плачет.
- Что случилось? - спросил Д.С.
- Карбасан умер...
Д.С. вскрикнул и проснулся. Немного полежал, приходя в себя, а затем выбрался из землянки.
Ярко светило солнце, хотя уже и чувствовалось дыхание зимы. Щебетали птицы, шелестела опадающая листва. Посреди этой идиллии прямо на земле сидел Дрю и стучал одним камнем по другому.
- Что-нибудь случилось? Я слышал, как ты кричал, - спросил Дрю, увидев графа.
- Да так, сон видел. Плохой сон.
- Ну тебя. И так неделю проспал. Иди лучше помоги.
- А что ты делаешь?
- Камень ровняю.
- Зачем?
- Чтобы топор сделать.
- Зачем?
- Метать буду учиться.
- Но зачем?
- Да что ты заладил: зачем да зачем. Пошел бы лучше палку поискал для топорища.
Д.С. с минуту постоял, обдумывая предложение Дрю, а потом ушел.

Такамори чувствовал опасность, всем своим существом чувствовал. Ему хотелось бежать отсюда. Хоть куда-нибудь, но бежать. Спрятаться, схорониться, исчезнуть. Но не выполнишь задание - денег не видать. И он подавил в себе все неприятные ощущения. Ведь он был профи, черт возьми.
Прикинувшись небольшим кустом, он выжидал. "Сейчас еще рано, - думал он, - но когда мне подадут сигнал, я должен быть готов. И я буду готов. Я убью их, как делал это всегда: внезапно, из-за спины. А сейчас надо просто ждать и не показываться им на глаза".
И даже когда Д.С., отправленный Асклепием за топорищем, проходя мимо, оторвал одну из его веток-конечностей, Такамори не подал виду, что он живой. А ведь ему было больно, черт возьми. Очень больно.
Когда же Д.С. удалился, Великий Мастер Перевоплощений решил изменить форму и стал обычным наростом на ближайшем дубе. "Так мне ни что не грозит" - подумал он и погрузился в дрему.

На поляну вышел Д.С., неся охапку толстых веток. Дрю одобрительно хмыкнул. Выбрал палку потолще, расщепил один из ее концов и, вставив в щель обтесанный камень, плотно примотал полоской бересты. Получился топор.
- Вот! - светясь от гордости сказал Дрю.
Д.С. кивнул и сделал приглашающий жест. Дрю размахнулся и метнул. Топор скрылся в чаще. Послышался удар и сдавленный крик.
Товарищи кинулись в лес. Найдя топор торчащим в наросте на одном из дубов, они удивленно переглянулись, затем вытащили топор и вернулись на поляну продолжать тренировку.

- Кто последний?- спросил Эру и получив утвердительный ответ от одного из вал, стал в очередь к палантиру. Кроме них в очереди стояло еще несколько эльдаров. У палантира стояла Варда и что-то с интересом рассматривала в нем.
Так прошло двадцать минут.
- Послушайте,- не вытерпел Эру, - Мне срочно надо посмотреть.
На него сердито зашикали. Эру притих.
Прошло еще полчаса.
- Извините, но мне действительно очень срочно надо посмотреть,- снова попытался изменить положение вещей Эру.
Варда оторвалась от палантира и, улыбнувшись, произнесла:
- Папуля, солнышко, ты мне мешаешь,- и снова стала глядеть в палантир.
Прошло еще полтора часа.
Варда все еще стояла у палантира. Эльдары и валар молча ждали.
- Да в конце концов, кто здесь Бог!!?- вскричал Илуватар. Бесцеремонно оттолкнув Варду, он оторвал палантир от треноги, в которой тот был закреплен и, страшно черепыхнувшись, скрылся в тумане.

- Что?- заорал Моранар, - Такамори мертв? Но как?.. Что?.. Топор?.. Дрю?.. Ты сказал Дрю?!.. Хорошо, - прошипел он и, щелкнув пальцами, прервал контакт со связным-мономагом.
Давно уже Моранар не был в таком отвратительном настроении. Этот придурок Асклепий, которого он вообще не воспринимал как противника, разрушил гениальный план, который он, Моранар, готовил на протяжении последних двух тысяч лет. Нет, такого Моранар не мог простить никому. В ярости он бегал по замку и скрежетал зубами так, что у всех, мимо кого он проходил, закладывало уши.
Ворвавшись в библиотеку, он сорвал со стены какую-то картину и начал методично ее уничтожать. Это было величайшее творение знаменитого куртуарского художника Крустано Перегрейского, которая называлась "В недрах Ородруина". Восемьдесят пять лет назад эта картина была выкрадена из Бэддримского музея абстрактного искусства, что вызвало небывалый переполох в кругах творческой общественности. Через некоторое время от шедевра осталась лишь горстка пыли. Моранар, нанеся непоправимый урон мировому искусству, почувствовал себя немного лучше. Ярость в нем слегка поутихла, и он решил, что пришло время мести.

Темнело. Д.С. и Дрю сидели у костра и занимались своими любимыми делами: Д.С. думал, Дрю спал.
- Ты слышал?- внезапно спросил Д.С.
- Что?
- Кто-то кричал.
- Слышал, ну и что?
- Ничего.
Они замолчали. Прошла минута.
- Помогите!- донес до них вечерний ветер. И уже более отчетливо:
- Спасите! На помощь!
Соратники вскочили и, выхватив мечи, приняли защитные стойки.
Через пять ударов сердца раздался треск ломающихся ветвей и на поляну, тяжело дыша, выбежал огромный негр.
- Помогите, за мной гонятся!- прошептал он, увидев друзей, и потерял сознание.
Д.С. и Дрю напряженно ждали. Мелодично шелестела листва; на фоне желтого диска луны то и дело мелькали летучие мыши; тоскливо выл одинокий волк; сыто ухал филин. Да. Иногда, ночь в Замберии стоит недели в любой другой стране мира.
Дрю нагнулся и потрепал негра по щекам. Тот застонал и открыл глаза.
- Где я?- спросил вновь прибывший, но посмотрев по сторонам, невесело протянул:
- А-а-а...
Друзья не сводили с него глаз.
- А вы кто?- произнес негр.
- Князь Гипербореи Дрю.
- Великий Магистр Ордена Жабы Д.С. А ты?
- Я... - слово "Великий" уже было использовано, поэтому негр на секунду замялся. - Я могучий вождь племени Йилмаз - Токобомба Пять Топоров.
Д.С. задумчиво оглядел негра с ног до головы. От него не укрылось, что единственным предметом, носимым Токобомбой, была набедренная повязка.
- Ну и где же твои топоры?
- Как где? Они все остались в спинах, преследовавших меня бандитов.
Д.С. состроил жутенькую рожу и вернулся к огню. Дрю присел рядом. Токобомба встал, пожал плечами и ушел в лес.
- Идиот,- с чувством сказал Дрю.
- Да,- согласился Д.С.
- Таких как он надо...
Сверху раздался вопль о помощи и, секунду спустя, на поляну упал... Токобомба. Рядом с ним в землю воткнулось пять топоров. Д.С. и Дрю, затаив дыхание, ждали. Через некоторое время Токобомба поднялся, собрал топоры и, бросив косой взгляд в сторону путников, удалился.
- Жаль,- в один голос произнесли путники, - Жаль, что такой человек выжил.

- Кирдан, я не верю своим ушам! Ты отказываешься помочь мне в борьбе против нашего общего врага! Против того, кто был прозван Темным Врагом Мира - Морготом! Разве ты не видишь раскрытую пасть Жабы, что стремится проглотить Арду, ради утоления своего бесконечного голода?!! - патетически возвестил Моранар.
- А я не верю тебе, Палландо,- устало произнес эльф, - Я живу на земле достаточно долго, чтобы научиться читать то, что сокрыто в сердцах. Даже слишком долго... Я хорошо помню тот день, когда впервые встретил тебя в Митлонде. Хорошо помню твои голубые глаза. Они были чисты, как небеса Валинора и в них отражалась красота мира, подаренного нам Творцом. Твое сердце было широко открыто и преисполнено любви ко всему живому. Теперь же твои глаза черны. В них не отражается ничего. Я не верю тебе, Палландо. Надень свою маску. Теперь она стала твоим лицом.
Кирдан замолчал.
Моранар с хрустом сжал кулаки и, ничего не говоря, вышел из комнаты, хлопнув дверью.

По небу, тоскливо крича и пыхая огнем, пролетела стая драконов. "На юг", - подумал Д.С. и подул на руки. За последнюю неделю очень похолодало и все живое, предвидя короткую, но лютую зиму, спешило в теплые края или впадало в анабиоз. Д.С. посмотрел на спящего Дрю и принялся что-то подсчитывать в уме. "Точно. Ровно две недели. Завтра, возможно, они получат ответы на свои вопросы". Он встал и растолкал Дрю.
- Пошли, дрюг варвар, пора.
Дрю, не открывая глаз, поднялся и не торопясь двинулся в сторону Трех Роз.

Три Розы являл собой несколько удручающее зрелище. Вонь отходов, валяющихся прямо на узких улочках, смешивалась с запахами различных экзотических цветов, украшающих весь город, и представляла собой довольно-таки тяжкое испытание для желудков, отважившихся посетить сие место. Осколки битого стекла и кирпича, в купе с рваной бумагой, чьи бренные останки, висящие на экзотических цветах, треплет холодный осенний ветер, замечательно дополняют пейзаж разрухи и запустения, царящих в древнем городе.

- Эру нет! - сказал Амбрелиус и противно захихикал.
- Эру нет!! - катаясь в пыли и брызжа слюной, пронзительно визжал Амбрелиус, когда обезумевшие от ярости жрецы Илуватара били его руками, ногами и посохами, коваными медью.
И даже когда его тело, водруженное на жертвенный огонь, превратилось в горстку пепла, под сводами храма еще долго носилось эхо:
- Эру нет... нет... нет...
Илуватар открыл глаза. "Чего только не приснится..." - подумал он. Но тем не менее счел это своеобразным предзнаменованием и решил быть готовым во всеоружии встретить любую напасть.

В таверне "Блайнд Гардиан"* царил полумрак. Вышибала вместе с двумя помощниками тщетно пытался выбить деньги, или хотя бы вышвырнуть за дверь какого-то проходимца. Под некоторыми столиками культурно валялись тела напившихся завсегдатаев. Бармен меланхолично протирал платком стаканы...
- Послушай, дружище, - втолковывал вышибале тот самый подозрительный тип, не желавший платить деньги за выпитое и съеденное им и его другом. - Я кажется вполне ясно объяснил тебе, что являюсь магистром Ордена Жабы, а устав моего ордена не позволяет его членам иметь при себе хоть какие-то деньги. Мы живем на то, что подадут нам миряне, не претендуя на большее. Эти богатые одежды, что ты видишь, подарил мне сам Император Баберий, восхищенный моей святостью и аскетизмом. Мой друг, который сейчас мирно спит, есть тот самый Святой Асклепий, обладающий даром врачевания. Вероятно, ты об этом знаешь, ведь о нем ходят легенды. Если хочешь, разбуди его, и он сведет с твоего носа эту огромную бородавку, из-за которой, наверняка, тебя в детстве называли асуром-извращенцем.
Любого другого за такие слова вышибала давно бы придушил. Но сейчас ему не давал этого сделать острый клинок, приставленный к его горлу. Поэтому он лишь смиренно слушал, что говорит ему святой человек, и орошал холодным потом металл, украшенный рунами и витиеватыми узорами. Обладатель руки, державшей меч, продолжал гнуть свою линию:
- Пойми, приятель, что ты совершаешь благой поступок, отпуская с миром двух святых людей. Несомненно это зачтется тебе на небесах. Кроме того, благодать осенит сие достойное заведение, давшее приют и накормившее двух несчастных скитальцев, - его товарищ, не открывая глаз, кивнул, видимо, выражая согласие со всем вышесказанным. - Да падет дождь на поля, сады и огороды этого восхитительного города, - с этими словами Д.С. (а это был именно он) воздел очи к небесам. - Иди с миром, сын мой! - и отвел грозное оружие от горла несчастного. - А впрочем, подожди, - и вновь приставил клинок к прежнему месту. Громила громко застонал.
- Я хотел бы узнать, - сказал Д.С. после некоторых раздумий. - Где можно найти Череп Святого Аркезия?
- В горах Онура, г-г-господин, - еле выговорил суровый страж порядка.
- А точнее.
- С-сорок градусов з-западной широты, п-пять дронв срединного меридиана.
Д.С. поморщился:
- Ты не мог бы просто показать пальцем.
Вышибала кивнул и махнул рукой в сторону одного из загаженных окон таверны.
- Замечательно. А теперь, не мог бы ты пожертвовать немного денег в пользу Ордена Жабы?
- К-к-конечно, - сказал вышибала, вынимая из кармана куртки кожаный мешочек с деньгами. Когда кошелек, громко звякнув, лег на стол, Д.С. в очередной раз возвел очи к небесам, а точнее посмотрел на грязный потолок, и воскликнул:
- Да будет благословенна вовеки веков эта страна, в которой обитают столь великодушные люди! О, Жаба, мне прямо не верится, что такое возможно. Ты видишь, Дрю, еще живет в мире доброта, а ведь я уже думал было отчаяться в поисках людей с чистой душой и большим сердцем.
- А как же, - приоткрыл один глаз Дрю. - Тот икиринский ростовщик из которого ты выбил две тысячи замберийских марок?
- О, да! - с восторгом воскликнул Д.С. - Добрейшей души человек, - затем помолчал немного и добавил, - ... был. А теперь, присядь со мной, дружище и скажи, как тебя зовут?
- Тюпик,- сказал вышибала, робко присаживаясь на табурет рядом с магистром.
- Тюпик,- повторил Д.С., всхлипывая, - Если бы ты знал, Тюпик, как мы, великие магистры, бываем иногда несчастливы. Если бы только знал...
Д.С. уткнулся лицом в куртку Тюпика и громко зарыдал. Стены затряслись от рыданий магистра, с потолка посыпалась штукатурка. Вскоре Д.С. оторвался от многострадального вышибалы и, глядя куда-то в угол, где, обгладывая черствую корку хлеба, копошились муравьи, самозабвенно продекламировал:
Карета мимо промелькнула,
Слегка задев меня крылом,
Мне все равно, что было раньше,
Мне безразлично, что потом...
Как в забытьи хожу весь день,
Хочу лишь одного - проснуться!
Ты здесь, Ты рядом, Ты везде,
Но не могу Тебя коснуться...
Он замолчал. Немного посидел, наблюдая за возней муравьев: к ним уже присоединилась мышь, после чего резко встал, едва не опрокинув стол, и потряс Асклепия за плечо:
- Вставай, дрюг мой варвар, дорога зовет! Надо идти.
Дрю тяжело оторвал свое тело от скамьи и два странника, слегка пошатываясь, направились к выходу.
Проходя мимо одного из столов, Д.С. наступил на ногу какому-то человеку, притворившись, что не заметил, хотя сделал это нарочно.
Человек с отдавленной ногой медленно встал и развернулся. Это оказался огромного роста хайландар в длиннополых меховых одеждах.
- Я Сагал Мадагал из клана Мадагалов,- с расстановкой произнес хайландар, - Я родился в горах Онура сорок два года назад. Мои предки жили там тысячи лет и еще никто не наносил Мадагалам такого оскорбления. Подобная пайбадра смывается только кровью!!! - завопил он и прибавил еще что-то на варварском наречии:
- There can be only one! Woo-a-a-ah!!!
Д.С., не останавливаясь, окинул Мадагала презрительным взглядом и продолжил свой долгий путь к выходу из таверны. Хайландар, видимо, не ожидал подобного ответа, поэтому так и остался стоять в боевой стойке с обнаженным мечом в правой руке и табуретом в левой.

Морозное утро, снег, горы...
- Ну что, Дрю, пошли,- сказал Д.С.
Дрю начал было подниматься, но, видимо, передумал и так и остался сидеть.
- Послушай, Д.С., давай еще немного посидим. Здесь так красиво.
- Ты что, издеваешься?
Но ответить Дрю не дали. С дикими криками и свистом плато, на котором расположились друзья, заполнили десятка три диких амазонок-горниц. Прекрасные лица, стальные мышцы, гибкие тела, укрытые шкурами ирбисов - мечта любого человека.
- Животные,- презрительно бросил Д.С., довольно-таки успешно отбиваясь сразу от пяти... четырех горниц сразу, - Пошли, Дрю!
- Ты знаешь, Д.С., я наверно, останусь здесь, в обществе этих прекрасных дам,- сказал Дрю, улыбаясь одной из амазонок.
Д.С. замер. Амазонки тоже (казалось, их устраивает подобный ход событий). Д.С. уже готов был обидеться, но увидев просветленное лицо Дрю, просто махнул рукой и пошел прочь, на встречу своей судьбе. Оставшиеся в живых, охотно давали дорогу магистру Ордена Жабы.
Дрю, сидя на камне, грустно посмотрел ему вслед. На самом деле Асклепию не хотелось расставаться с Д.С. и меньше всего ему хотелось оставаться наедине с этими представительницами прекрасного пола. Просто, великий подвижник и пророк боялся признаться, что за ночь его тело примерзло к граниту и именно поэтому он не может продолжать путешествия. Дрю долго смотрел вслед Д.С., а когда тот совсем скрылся из виду, тяжело вздохнул и испуганно поглядел в сторону горниц, которые, плотоядно ухмыляясь, подходили все ближе... ближе... ближе...
"Бедный Дрю" - подумал Д.С.

Теплый июльский вечер. Звон комаров и бьющихся стекол.
Амбрелиус возвращался домой после непродолжительной гражданской панихиды (хоронили, как всегда, Д.С., умиравшего с завидным постоянством).
Старик вошел в дом и на него обрушилась темнота. Разыскивая на ощупь свечку, он наткнулся на что-то холодное и мокрое.
- Привет, Д.С.,- сказал Амбрелиус и... проснулся.
- Кажется, начинается,- пробормотал он и, схватив зонт, поковылял к двери.

Д.С. было страшно (если понятие "страшно" можно вообще применить к тому, чьим именем пугали детей матери всего мира, а вот поди ж ты, сидит и дрожит). Он не ведал отчего, но ему было очень страшно. Не переставая дул колючий зимний ветер, принося с каждым новым порывом пригоршню снега и нагло швыряя ее прямо в лицо магистра. А Д.С. сидел и дрожал. И не мог ничего сделать. Страх сковал конечности, не давал дышать, спутывал мысли. Страх владел всей сущностью Д.С.
Прошли сутки. Д.С. совсем замело снегом, и теперь лишь немного черных волос, торчащих над сугробом, выдавали присутствие в нем живого существа.
И вдруг графа озарило. "Да ведь я просто замерз!"- молнией сверкнуло у него в голове и он попытался вскочить. Но тело уже совершенно окоченело и не подавало никаких признаков жизни.
Д.С. в очередной раз проклял несовершенство физической оболочки и забубнил себе под нос слова древнего заклинания "Призыв тепла", которому его научил старикашка Амбрелиус веков пять назад. К телу начала возвращаться былая чувствительность, снег вокруг графа начал медленно но верно таять. И вот уже Д.С. сидит в облаке пара и разминает затекшие конечности.
- Так-то лучше,- сказал Д.С.. Ему было хорошо как никогда и он решил продолжить путь, игнорируя отвратительную погоду.

Жабу не очень-то поймаешь,
разве только на веревочку.
О'Генри

Д.С. вошел в храм. Колонны, арки, статуи... В самом центре, под хрустальным колпаком, лежал Череп. Граф медленно подошел к святыне, постоял, глядя туда, где по всей видимости когда-то был правый глаз, усмехнулся.
Внезапно за его спиной раздался звук, закрываемой двери. Д.С. не спеша обернулся (ну а кто еще мог там стоять?).
- Ну, здравствуй, Д.С.,- сказал Черный Паладин, - Вот мы и свиделись. Ты ведь этого хотел?
Магистр устало вздохнул и потер переносицу.
- Слушай ты, придурок,- произнес он, - Ты хоть представляешь себе, на кого ты поднял руку?
- Конечно, Мелькор, он же Моргот, он же Саурон, а ныне никому не известный,- тут Паладин истерически хохотнул, - Жаба. А может ты предпочитаешь Д.С.? Или граф де Кендер? Или Великий Магистр Ордена Жабы, своего собственного, то бишь, ордена. А?
- Ты смотри, старые имена знаешь; настоящие, вроде, тоже; а как насчет будущих? Раз уж ты такой способный.
- Твои будущие имена меня не интересуют, ты умрешь здесь и сейчас.
Д.С. приветливо улыбнулся.
- Хочешь сказать, что ты сумасшедший? Знаешь, у меня есть один знакомый психиатр, - могу дать его адрес.
Паладин проигнорировал шутку Д.С. и снял с себя шлем.
- Узнаешь ли ты меня?
- А-а-а. Так бы сразу и сказал, Палландо, он же Моранар. Ну что ж, этого и следовало ожидать. Все мои слуги страдали гипертрофированным самомнением и сверхценными идеями. Должен сказать, что ни один из них не остался безнаказанным.
- Это мы еще посмотрим,- загадочно сказал Моранар и поднял свой бастард...
Бой был недолгим. Поставив ногу на грудь Моранару и приставив к его горлу клинок, Д.С. приготовился было прочесть душещипательную лекцию о пользе смирения, как вдруг почувствовал, что силы покидают его. С удивлением он посмотрел на Моранара и только теперь обратил внимание на то, что губы поверженного противника что-то шепчут.
"Ну и хрен с ним!"- подумал Д.С. и рухнул на мраморный пол.

- Кретин,- проговорил Моранар, толкая носком кованого сапога бесчувственное тело Д.С., - Только кретин мог сражаться со мной вблизи самого могущественного источника Силы. И вот этот кретин мертв. На этот раз навсегда. А я теперь стану величайшим...
Но договорить ему не дали.
В храме повеяло холодом и из сгустившегося около саркофага тумана, на белом боевом коне, в сверкающих, ослепительно белых доспехах, с блистающим клинком (ох уж эти Боги), воздетом в торжественном приветствии, появился Эру.
И узрел Илуватар происшедшее. И понял он, что свершившегося не исправить. И обуял его гнев праведный. И воздел он десницу свою и изгнал Моранара за пределы Эа...

Илуватар, опустив голову, ехал по дороге, ведущей в никуда (или куда-то; а впрочем, может даже именно туда, хотя точно никто не знает), но мыслями он был далек от того куда и зачем он едет, в то время как подумать об этом стоило. По крайней мере его конь, заморившийся от долгого пути, был именно такого мнения.
Где-то вдали затянул свою одинокую песню голодный волк. Конь всхрапнул и решил не останавливаться.
На обочине дороги остановились какие-то бродяги - одни из тех многочисленных паломников, что толпами хлынули в Замберию, прослышав об освобождении святой земли.
Илуватар не заметил их, но они с благоговейным трепетом смотрели на сияющий нимб над головой Бога, который тот забыл погасить, выезжая из Храма.
Кто-то из оборванцев громко заматерился, решив, что напился до белой горячки.
- Эхе-хе-хе!- горестно вздохнул старик Амбрелиус и зачем-то открыл зонт.
Когда же оцепенение наконец-то покинуло паломников, они в религиозном экстазе накинулись на несчастного Илуватара, стремясь оторвать хотя бы по маленькому лоскутку от его ослепительно белых одежд.
Печальный Бог остановил фанатиков взмахом руки, сказав им:
- Подходить по одному. Даю вам всего десять минут для молитвы, и валите - у меня мало времени.
Растерявшиеся паломники остановились, не зная, что делать.
- Время идет,- нетерпеливо сказал Илуватар.
Наконец один из них, самый молодой, робко поднял вверх руку:
- Можно вопрос?
- Можно,- разрешил Бог.
- О, Господи, скажи нам грешным, недостойным лицезреть тебя во всем твоем великолепии и быть осененными твоей...
- Короче!- перебил его Илуватар.
И тогда любознательный юноша выпалил:
- В чем смысл бытия?
Илуватар задумался, почесал затылок, недоуменно пожал плечами. Потом придал своему лицу величественное выражение и приготовился врать, но внезапно передумал и, вздохнув, сказал:
- А хрен его знает... - и исчез в тумане.

Паломники недвижно стояли, ошеломленные непонятным знамением. Но Илуватар вдруг вернулся. Подойдя к паломникам, он сказал:
- Мужики, вы это... в общем, спросите у Дрю,- и вновь исчез в тумане, на этот раз окончательно.

Баберий знал лишь своего папу, дядю и дедушку. Остальных знал только Д.С. И только магистр мог с блеском доказать, что он, король то бишь, Баберий Набожный, является истинным владыкой Куртуарии. А теперь и Замберии. И за это-то старик и любил Д.С. Очень. Почти как географию.

Повернувшись спиной к страже, сгорбившись для конспирации, Баберий изучал карту горных районов новозавоеванной страны. Сначала, еще перед войной, он хотел изучить Замберийские равнины. Но лучших его следопытов (как и предсказывал Д.С.) перебили еще в Куртуарии. И где!? В пивнушке, куда географы и естествоиспытатели зашли перед походом. И ладно бы просто убили, так еще и зачем-то украли мешок с золотом (кому он был нужен?).
Вся эта цепь печальных событий и послужила инцидентом (так говорил Д.С.) к войне.
Перед военной кампанией король залез на пивную бочку и произнес речь, в которой просил не уничтожать (по возможности) рельеф местности, горы не переставлять, реки не загораживать и: "Ура! За Победу", - и уже по привычке: "Так выпьем же за Д.С. Кстати, где он?"

После окончания кампании Баберий получил долгожданную карту.
Война, залив кровью всю страну, не тронула реки, озера и прочие холмы. Но горы! На карте, где Баберий хотел бы видеть каждую пещерку и трещинку (по возможности без хайландаров, хотя черт с ними); так вот: на этой карте было большое белое пятно и на нем четыре буквы "ГОРЫ". И это была самая точная карта Замберии!!! Ради нее был истрачен весь золотой запас, погибло и заблудилось три армии, а сам Баберий потерял тещу!

ЭРУ. Он же Илуватар. Некогда Единый. Лишившись своей половины, объявившей себя независимой, принял, подобно Валар, земной облик и теперь большую часть времени проводит с ними в Валиноре. Считает себя морально ответственным за все то, что натворил Мелькор. На протяжении многих веков ищет с ним встречи, дабы вновь стать Единым.

Д.С. Он же Мелькор, он же Моргот. Совершив в далеком детстве множество опрометчивых поступков (за что и заслужил ненависть всех живущих и приверженность всех существующих) раскаялся. Тайно от всех воплотился в смертного и теперь неизвестный никому (за исключением, быть может, Илуватара) странствует по Земле. Просто так.

АМБРЕЛИУС. Родившись в результате Великого Разделения, считает себя Богом, о чем постоянно и всех ставит в известность. Играя роль надоедливого старикашки, тем не менее, является ингибитором многих конфликтов среди Валар и других Богов.

ДРЮ. Он же Брат Асклепий. Сын правителя Гипербореи. Не выдержав атмосферы лицемерия, царящей в стране, покинул отчий дом в поисках просветления. Нашел Д.С.