Стишки Жаб-Птички

От имени Корвина

Мой кенотаф стоит пустой,
Шумит Арденский лес,
Волнуясь изумрудною листвой
Под синим куполом небес.

Расседлан конь мой,
У ручья пасется он в тени.
А я сижу, забыв про все,
Былые вспоминая дни.

По отраженьям год за годом
Я Авалон искал.
И не заметил за улыбкой
Фортуны злой оскал

Мой Авалон разрушен,
Вернулся я домой.
Могло бы быть и хуже, -
Но кенотаф пустой.

* * *

Он на кладбище весной
Полюбил синичку.
От оргазма умерла
Маленькая птичка.

* * *

Я видел дохлого жучка,
Что захлебнулся в грязной луже…
И мне подумалось тогда –
Бывают времена и хуже.

* * *

Я обтираю молча стены веником,
И отдается это мне в желудке коликом.
Был раньше я эпичным шизофреником,
А нынче стал обычным алкоголиком.

* * *

Я знаю много разных слов и фраз:
“to be or not to be”,
Нам нечего терять кроме своих ОКОВ,
А, может быть, своих O.K. - O.B.

(если помните, конечно, что такое - O.K. - O.B.)

* * *

Череп на столе стоит. Череп человеческий.
Взглядом теплым из глазниц смотрит по-отечески.
Улыбается чему-то, хоть совсем без кожи.
Видно что-то он задумал – буду осторожен!

Глазки милые мои – глазки голубые!
Хорошо ли плавать вам в банке с формалином.
Вас достану, вас обмою, оботру вас шелком.
Полежите-ка пока с зубками на полке.

* * *

Белым саваном укрыта вся полночная земля,
Улыбается луна через дырку в небе.
Я сижу во снегу, рядом мерзнет сопля...
Зато греется борщ у соседей.

Народная гробокопательная (песня, блин)

(Прелюдия)

Кто-то читает стихи на санскрите,
Кто-то варит куриный бульон,
Кто-то ждет под дождем не теряя надежды,
Опустив на глаза капюшон.
Кто-то встает с первым солнца лучом,
И смотрит часами в окно,
Кому-то мешают спать комары,..

А кому-то уже все равно...

(Потом идет брынь-брынь, бздямс-бздямс...и начинается сама песня)

Нам могильная плита мягче чем перина,
Нам любых духов приятней запах мертвечины,
Поросли дорожки бурьяном, на надгробьях пятна,
Вдруг, синичка прилетела - мелочь а прияааатно...

Вместо чая с пирожками - слизь да паутина,
Вместо песен менестреля - стуки гильотины,
Ночью волки грустно воют - это к новоселью, -
То, что мы сегодня роем - завтра уж засееелят...

Нас от солнца защитит крышка домовины,
Нас от холода укроет - бархат пелерины.
Крест шатнулся и упал - сбил какой-то пьяный,
Но его опять поставит вурдалак упряаааамый...

Абстрактный

На скале я сидел, и глядел тупо вниз,
Вдруг дракон прилетел, рядом сел, на карниз,
Как дела? - говорю. "Жрать хочу" - он в ответ,
И с собой предложил разделить мой обед...

– Извини, дорогой, - говорю я ему. - Только осень уз хосесса есть самому.
А обед он как бред, или солнечный свет, вроде как бы и есть... но как есть - его
нет....

Ничего не ответил дракон, лишь вздохнул,
И крылом театрально взмахнув, улетел...
И лишь солнечный луч освещает скалу,
На которой я тупо сидел и смотрел...

Сегодня мне лучше, чем было вчера.
Сегодня конкретно я счастлив!
(Желудок не помнит былого добра,
и к просьбам он безучастен).
А в чем мое счастье? Отвечу, однако,
Пускай сей прикол и избитый, но
Вчера засыпал я ужасно голодным.
Сейчас засыпаю СЫТЫЙ!

Коричневая парта, исписаная ручками,
Увитая узорами витиеватых слов.
За ней сидели сотнями, а может миллионами,
Бездарные психологи - отцы детей лохов.
И шкрябали психологи карандашами, ручками,
Зелеными и синими, и красными чуть-чуть
Потертые поверхности, что в кабинете химии,
А может георгафии... без права отдохнуть.
А их преподаватели вещали им без устали,
Что школьные психологи нужней чем рыбаки,
Важнее, чем ботаники и, может, даже химики,
И связки напрягая, сжимали кулаки.
Но им в ответ психологи лишь только улыбалися,
И слюнями прозрачными обляпывали стол.
Глазами имбецильными глядели нежно-ласково,
И шкрябали бессмысленно карандашами пол.
Кряхтели от усилия нажатия на полочку,
На ручку истово давя, сопели тяжело,
А коли и окрикивал их лаборант какой-нибудь, -
Так "Мало ли чиво вот это вот сюда пришло?"
И шкрябали все истовее потолок со стенами,
Впадая перерывами в магический экстаз,
Дышали штукатуркою, что словно дождик сыпала,
И воскружалась вихрями, слепя открытый глаз...

Однажды я в жаркую летнюю пору на кладбище вышел - был солнечный день!:)
Присел на могилку, вдруг вижу - лошадка. Верней, то что БЫЛО когда-нито ей...
За ней, волоча полусгнившую кожу, цепляясь обрубком ноги за кресты
Ползет что-то очень на зомби похожее - Некрасов, родной, неужель это ты???
Он голову поднял и стало мне жутко - ведь были ж когда-то на ЭТОМ глаза...
И ухи... и волосы, ну а теперь же - совсем из-за мха не заметно лица...
Он силися что-то сказать, но напрасно, - ведь порваны связки и горло прогнило...
И то что когда-то Некрасовым было,
Вздохнуло и дальше себя потащило

Не покидай хоть ты меня, останься,
Присядь и посиди со мной,
И вспомним как с тобой гуляли,
Мы теплой летнею порой.

О том как счастливы мы были,
О том как мы расстались навсегда,
О том как встретились мы снова и забыли,
Все то, что вспоминалось иногда.

В младенчестве и детстве и отрочестве,
Мы в ногу шли день ото дня,
Не оставляй меня, ОСТАНЬСЯ, ОДИНОЧЕСТВО!
Не покидай хоть ты меня...

- Велик ли я? - спросил себя философ,
- Земля не видела такого отродясь!
Ответил сам себе на заданный вопрос он,
И умер, сам собою возгордясь.

Гордыня - грех! Но главное ли это?
Ведь можно умереть не только от греха...
И даже ты, читающий сей стих бездарного поэта
Умрешь когда-нибудь. Вот так вот. Ха-ха-ха...

Наши сны - это тысячи жизней,
Что в мирах иных проживаем.
А здесь, на земле в это время
Мы тысячи раз умираем.

Вдохновение пришло ,
Тихо село на чело,
На бумагу испражнилось
И неслышно удалилось.

1. Целый месяц не писал
2. А потом вдруг ручку взял
3. Нацарапал 8 строчек
4. И пускай корявый почерк
5. Главное, что рифма есть
6. Даже если это лесть
7. Самому себе приятно
8. Хоть другим и не понятно